Бруно Понтекорво
Библиотека ⟶ Воспоминания современников
Уго Амальди
Открытая библия в русской лаборатории*
*«Коррьере делла сера», 26 сентября 1993 г. — Перевод с итальянского Д. Б. Понтекорво.
Миланский университет, Италия
Мне всегда казалось, что Бруно Понтекорво принадлежал к довольно расплывчатому кругу людей, заполнивших мои первые детские воспоминания, хотя возможно, что на них наложились впечатления, полученные мною в более поздние годы. Действительно, мои родители много о нем говорили во время и сразу после войны, и не только как о большом сердечном друге. Большие поклонники спорта, они в особенности вспоминали отличного теннисиста: все друзья считали его выдающейся личностью в этой области, даже если впоследствии Энрико Ферми не удавалось скрывать раздражение при проигрыше.
Помню, что исчезновение за железный занавес вызвало в Эдоардо Амальди полное замешательство. Убежденный в том, что Бруно взял с собой только научные знания, авторитет и ум, но никак не важные военные секреты, он не мог понять причины столь радикального и необратимого шага. Он верил, что в конце концов найдет разумное объяснение «изобретательности» «щенка» из группы парней с улицы Панисперна. Недостаточно критичный в вопросах ненаучных, Бруно Понтекорво выработал искаженное видение советского коммунизма, будучи также под влиянием личности и идей французского физика Жолио-Кюри, с которым он работал непосредственно перед войной.
В 1978 г. газеты были снова полны сообщений, связанных с именем Понтекорво: он впервые возвращался в Италию для участия в праздновании семидесятилетия своего старого друга Эдоардо Амальди. Он уже болел, хоть и в легкой форме, болезнью Паркинсона, но его интеллект, живость ума, а также легкий акцент уроженца Тосканы не оставили его. По понятным причинам он избегал отвечать на многочисленные вопросы журналистов. Но, что менее естественно, он также мало обсуждал произошедшее с Эдоардо Амальди, который избегал задавать слишком прямые вопросы по поводу шага, предпринятого четверть века назад, или касающиеся тогдашнего отношения Понтекорво к коммунистическому режиму. Тем не менее отношения между двумя людьми, которые несколько раз виделись в СССР, всегда оставались, как и прежде, сердечными и одновременно сдержанными. Совсем другим было отношение Эмилио Сегре, который так и не возобновил контактов со старым другом.
Последний раз я встречался с Бруно Понтекорво в России, примерно год назад, в Дубне, в лаборатории, в создании которой был и его вклад. У нас была интересная научная встреча, где я представил последние результаты, полученные в ЦЕРН (Женева), и, когда уже стемнело, мы пошли в сторону его дома с другими друзьями. Он шагал неуверенно, в частности из-за большого количества луж, но его ум живо и весьма внимательно реагировал на обсуждаемые вопросы, в особенности о множестве тайн, все еще скрываемых частицами, называемыми нейтрино, в изучение которых он вложил столько времени и энергии. Кстати, результаты, полученные в последние годы, указывают на то, что эти частицы, вероятно, ведут себя так, как он предсказывал почти сорок лет тому назад.
Гостиная в его доме была в беспорядке; стол был завален различными предметами и бумагами. Я заметил, что среди прочих вещей была открытая Библия, и задал ему вопрос. «Разумеется, я всегда читаю Библию», — ответил он. Я и сегодня сожалею о том, что у него не было желания или решимости поговорить об этом подробнее…
Открытая библия в русской лаборатории*
*«Коррьере делла сера», 26 сентября 1993 г. — Перевод с итальянского Д. Б. Понтекорво.
Миланский университет, Италия
Мне всегда казалось, что Бруно Понтекорво принадлежал к довольно расплывчатому кругу людей, заполнивших мои первые детские воспоминания, хотя возможно, что на них наложились впечатления, полученные мною в более поздние годы. Действительно, мои родители много о нем говорили во время и сразу после войны, и не только как о большом сердечном друге. Большие поклонники спорта, они в особенности вспоминали отличного теннисиста: все друзья считали его выдающейся личностью в этой области, даже если впоследствии Энрико Ферми не удавалось скрывать раздражение при проигрыше.
Помню, что исчезновение за железный занавес вызвало в Эдоардо Амальди полное замешательство. Убежденный в том, что Бруно взял с собой только научные знания, авторитет и ум, но никак не важные военные секреты, он не мог понять причины столь радикального и необратимого шага. Он верил, что в конце концов найдет разумное объяснение «изобретательности» «щенка» из группы парней с улицы Панисперна. Недостаточно критичный в вопросах ненаучных, Бруно Понтекорво выработал искаженное видение советского коммунизма, будучи также под влиянием личности и идей французского физика Жолио-Кюри, с которым он работал непосредственно перед войной.
В 1978 г. газеты были снова полны сообщений, связанных с именем Понтекорво: он впервые возвращался в Италию для участия в праздновании семидесятилетия своего старого друга Эдоардо Амальди. Он уже болел, хоть и в легкой форме, болезнью Паркинсона, но его интеллект, живость ума, а также легкий акцент уроженца Тосканы не оставили его. По понятным причинам он избегал отвечать на многочисленные вопросы журналистов. Но, что менее естественно, он также мало обсуждал произошедшее с Эдоардо Амальди, который избегал задавать слишком прямые вопросы по поводу шага, предпринятого четверть века назад, или касающиеся тогдашнего отношения Понтекорво к коммунистическому режиму. Тем не менее отношения между двумя людьми, которые несколько раз виделись в СССР, всегда оставались, как и прежде, сердечными и одновременно сдержанными. Совсем другим было отношение Эмилио Сегре, который так и не возобновил контактов со старым другом.
Последний раз я встречался с Бруно Понтекорво в России, примерно год назад, в Дубне, в лаборатории, в создании которой был и его вклад. У нас была интересная научная встреча, где я представил последние результаты, полученные в ЦЕРН (Женева), и, когда уже стемнело, мы пошли в сторону его дома с другими друзьями. Он шагал неуверенно, в частности из-за большого количества луж, но его ум живо и весьма внимательно реагировал на обсуждаемые вопросы, в особенности о множестве тайн, все еще скрываемых частицами, называемыми нейтрино, в изучение которых он вложил столько времени и энергии. Кстати, результаты, полученные в последние годы, указывают на то, что эти частицы, вероятно, ведут себя так, как он предсказывал почти сорок лет тому назад.
Гостиная в его доме была в беспорядке; стол был завален различными предметами и бумагами. Я заметил, что среди прочих вещей была открытая Библия, и задал ему вопрос. «Разумеется, я всегда читаю Библию», — ответил он. Я и сегодня сожалею о том, что у него не было желания или решимости поговорить об этом подробнее…
